Селестинские пророчества (пер. с англ. Петровой А.) ISBN 5-17-024310-3

Символы и метафоры в поэзии Ш. Бодлера
Символ словно возвращается к исходному объекту, «омолаживается» в рамках семантического каламбура. 14. «Падаль» (пер. С. Петрова) В восприятии Эллиса и его современников наиболее полным и совершенным воплощением бодлеровского гения, его квинтэссенцией была знаменитая «Падаль». Бодлер являлся для них в первую очередь автором «Падали»; ни одно другое стихотворение, русское или иностранное, классическое или современное, не упоминалось и не цитировалось в то время так часто. Содержание «Падали» достаточно просто: первые девять четверостиший посвящены детальному описанию разлагающегося трупа, в последних трех поэт, обращаясь к своей возлюбленной, говорит о том, что и ей суждено истлеть в земле, но она останется в его стихах и силой его дара избежит забвения: Нет, все-таки и вам не избежать распада, Заразы, гноя и гнилья. Звезда моих очей, души моей лампада, Вам, ангел мой и страсть моя! «Поэт «Цветов Зла», — пишет Теофиль Готье, — любил то, что ошибочно называется стилем декаданса и есть не что иное, как искусство, достигшее той степени крайней зрелости, которая находит свое выражение в косых лучах заката дряхлеющих цивилизаций: стиль усиливающийся передать мысль в самых ее неуловимых оттенках, а формы в самых неуловимых очертаниях: он чутко внимает тончайшим откровениям невроза, признаниям стареющей и извращенной страсти, причудливым галлюцинациям навязчивой идеи, переходящей в безумие.